Великие Доктские Войска

Оплот в горах

С наступлением Эры Прайма докты по сути первыми очертили границы нового государства. То, что официально Империя Доктов была провозглашена уже после становления суверенного Королевства Адорния на юге, – лишь сухая хронология официальных летописей.

Северная провинция Лафитской Империи располагалась в гористой местности, богатой на природные ресурсы. Здесь были развиты ремёсла, образовывались мануфактуры, создавались школы для передачи накопленных знаний. В последние годы Император, активно покровительствоваший науке, открыл здесь несколько исследовательских лабораторий. Одна из них, обсерватория «Докта», расположенная высоко в горах, и стала для людей на севере новым оплотом в первые дни хаоса.

Наместник Северной провинции Леонард прибыл туда одним из первых – цитадель в горах казалась самым надёжным пристанищем от внезапного заполнения земель праймом. Однако по пути он пережил ужасную трагедию: при переправе через реку его жена не удержалась на лошади, упала в вязкую субстанцию прайма, заполонившую русло реки, и умерла от отравления. Потеря жены потрясла наместника. Всю оставшуюся дорогу он размышлял о беззащитности человека перед разгулом новой стихии – покорить её казалось ему теперь единственным, хоть и недосягаемым, смыслом существования.

Но по прибытии в обсерваторию Леонард воспрял духом. То, что в это ужасное время именно храм науки служит укрытием ему, его сыновьям и его народу, показалось ему перстом самой судьбы, указывающий направление к его новой цели.

Но по прибытии в обсерваторию Леонард воспрял духом. То, что в это ужасное время именно храм науки служит укрытием ему, его сыновьям и его народу, показалось ему перстом самой судьбы, указывающий направление к его новой цели.

Действительно, во всеобщем беспорядке и ужасе помочь могли только факты, а не эмоции. Беспристрастная наука, отстранённая от конкретных человеческих судеб, в этой ситуации как минимум могла дать новый ход мыслей – для ума и новое стремление к идее – для души. Неспокойные времена требуют уверенного фундамента, а научные знания во всём этом хаосе могли стать опорой столь же крепкой, как сама цитадель обсерватории посреди разгула новой стихии. К тому же, всего несколько лет назад одной из главных задач Империи было провозглашено развитие научной мысли. Возращение к национальным ценностям сможет укрепить единство духа людей и не дать обществу распасться в период хаоса.

В тот же вечер наместник выступил с речью ко всем, кто находился на тот момент в обсерватории. Прозвучал призыв бросить все силы на изучение новой субстанции, её свойств, способов влияния на живую и неживую материю и поиск противоядия. Те, кому недоставало базы знаний или живости ума для научной работы, должны были беспрекословно обеспечивать все бытовые стороны этой “общественной мысли”. “В это страшное время мы должны обратиться к тому, кто мы есть и что мы можем противопоставить стихии. А это – живой пытливый ум и тяга к новым знаниям гражданина Империи”, –закончил свою речь наместник Леонард.

Так с первых дней Эры Прайма люди науки стали высшей кастой нового общества. Когда горная обсерватория перестала вмещать в себя всех беженцев, внутрь её стен стали пропускать только тех, кто был способен принести ощутимый вклад в научные исследования – называя их по имени обсерватории “доктами”. Изучение прайма ради спасения многих жизней было важнее, чем сбой в его исследованиях ради спасения единиц – такой непреклонной логике было подчинено всё устройство нового сообщества, и никто не смел её оспаривать. В том числе за пределами обсерватории: во временном посёлке, разбитым у её стен, а постепенно - и в других местах провинции, ставших пристанищем для переживших Катаклизм. И все ждали Научного Слова, результатов первых исследований прайма, которые должны были показать, как им жить дальше в изменившемся мире.

Первые выводы

Учёные принесли две новости – “плохую и хорошую”, с разницей в несколько месяцев. В первую очередь по приказу наместника они изучали степень опасности прайма для людей. И вынесли следующее заключение: эффект воздействия праймом на живой организм предсказать невозможно, а противоядия не существует. И хотя отравление праймом не заразно, последствия такого воздействия могут быть опасными для общества – именно за счёт своей непредсказуемости.
Этот беспристрастный вердикт учёных повлёк за собой много волнений. Люди начали с опаской смотреть на своих соотечественников, подвергшихся воздействию прайма, а те не могли не чувствовать их враждебности. Начали вспыхивать конфликты и драки, в результате этих волнений все, кто подвергся воздействию прайма, были объявлены опасными членами общества, и, при превышении допустимой нормы прайма в организме, выгонялись из поселений.


Такие жёсткие меры имели под собой чёткий научный базис: “единичные жертвы ради спасения многих”, – но не все внимали голосу логики. В особенности тяжело было донести о необходимости изоляции здоровых членов общества от отравленных праймом тем, кто имел собственные субъективные причины оспаривать научные выводы. Цифры формул говорили, что из-за климатических особенностей южной провинции доля прайма там должна быть крайне высокой, а значит, её жители – крайне опасны. Поэтому наместник приказал пресечь все коммуникации с соседней провинцией и её жителями, чтобы спасти своих собственных. Разумеется, в итоге это вылилось в большое количество жертв со стороны будущей Адорнии, но это были их проблемы.

Второе открытие учёных было объявлено через несколько месяцев – но эта хорошая новость принесла всем столько радостного воодушевления, что они затмили все неприятные волнения с чужаками.

Выяснилось, что воздействие прайма на неживую материю, в отличие от живой, напротив, подчиняется строгим закономерностям, и потому – может быть не только предсказано, но и запланировано. Прайм способен изменять свойства вещества на самых разных уровнях, поэтому создавая те или иные условия для материи во время воздействия праймом на материю, можно управлять её итоговой трансформацией.

А самое главное – теоретически сам по себе прайм является мощнейшим топливным ресурсом, открывающим абсолютно новые горизонты в механике и технологиях. Самые поверхностные опыты в этом направлении принесли невероятные результаты. При тщательном изучении и правильном подходе прайм сможет заменить все известные виды топлива, при этом многократно увеличивая его эффективность.

Это было поистине революционное открытие! Теперь предстояло досконально выявить все закономерности, учесть все нюансы и прописать все законы работы с праймом. И пусть пласт работ предстоял огромный, столь же колоссальной обещала быть награда – новые технологии, позволяющие не только смириться с утратой старого мира, но и поднять людей на новую высоту!

Леонард ликовал. Такой победы над праймом – заставить опасную субстанцию работать на людей – он не видел в самых дерзких своих снах. Ликовали и остальные жители и громко выражали свою любовь и преданность лидеру, который сумел провести свой народ через времена хаоса и отчаяния к надежде на возрождение. И это возможное возрождение окончательно укрепило науку и её методы в самом центре системы ценностей зарождающегося государства.
Спустя чуть больше года после Катаклизма связь между провинциями была возобновлена, но прежние соседские узы в новом мире, мире прайма, явно восстановлению не подлежали. Обе территории провозгласили собственную независимость. А когда на юге было официально провозглашено новое государство – суверенное королевство Адорния — жители северных земель в ответ подтвердили свою приверженность старым политическим и социальным ценностям Империи. Её наследие они решили отразить и в имени нового государства, назвав себя Империей Доктов, а Леонарда – первым императором нового государства.
Становление новой Империи

Чем глубже доктские учёные изучали прайм, тем больше перед ними вставало новых вопросов и тем для дальнейших исследований. Как предмет для изучения прайм может быть таким же бесконечным, как и таящаяся в нём мощь. Разумеется, число исследователей, лаборантов и испытателей тоже постоянно росло – привлекли всех, в ком были хотя бы какие-то способности к научному мышлению, раздав им фронт работ согласно возможностям.

Изучение новой субстанции требовало дисциплины, последовательных методик и систематического подхода, и постепенно это подчинило себе все повседневные уклады. Способность принести свой вклад в науку стало главным определением «полезного» члена общества. Если ты тратишь свои и общественные ресурсы на такие «несерьёзные» дела, как музыка, литература и прочие гуманитарные дисциплины, если ты отвлекаешь других доктов от исследований, если не соблюдаешь установленные правила и дисциплину – тебе нет места в Империи.

В первые годы докты помимо всего прочего обстоятельно изучили токсичные и мутагенные свойства прайма и окончательно регламентировали порядок и допустимые дозы взаимодействия с ним. В результате в Империи начали несколько терпимее относиться к подвергшимся воздействию прайма – по крайней мере тем из них, чьи показатели были не выше установленных доктскими учёными норм.

А вот другой вердикт из числа самых первых – чрезвычайная опасность прайма для живого организма – остался изначальным. Докты до сих пор избегают всякого физического контакта с праймом, доведя за эти годы свои защитные костюмы до совершенства, и соблюдают тщательные меры предосторожности в любой работе с субстанцией.

Впрочем, такое осторожное отношение к прайму не умаляет полёта и размаха доктской инженерной мысли. Прайм открыл им немыслимые горизонты технических возможностей, которые в свою очередь дарят доктам всё новые способы взаимодействия с миром. Сделать весь мир технологически предсказуемым, понятным и удобным, как они когда-то смогли сделать с самим праймом – вот нынешняя цель доктов. Так что прайм для них выступает не только как крайне интересный объект для изучения, но и как основной инструмент для достижения уже новой цели. Изучая прайм, докты изучают физическое явление, но используя прайм, они покоряют внешний мир. И здесь тоже способны на многое.

Для оружия и военных машин докты используют другой подвид топлива: жемчужины прайма, синтезируемые искусственным путём в специальных шахтах. Жемчужины аккумулируют свойства прайма в меньшем объёме, но требуют больше затрат, чем разработка обычного месторождения прайма. Поэтому с чисто экономической точки зрения этот вид топлива не выгоден, а вот в условиях войны – бесценен.

Впрочем, в настоящий момент Империя Доктов находится в состоянии мира. Разумеется, стычки на пограничных землях случаются с регулярной переодичностью. Но пока это скорее забавы Лордов, а не серьёзные сражения.

И докты, и адорнийцы осознают, что им нужны новые месторождения прайма, и совсем скоро их придётся оспаривать друг у друга на нейтральных территориях. Однако после Битвы при Туманной Роще, ставшей первой кошмарной страницей в истории нового мира со времён самого Катаклизма, официально развязывать войну за прайм в настоящее время не торопится ни одна из сторон.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Мой ник в игре: Rak_iz_Dota_2